Пытки в женской тюрьме

О насилии в женских зонах слышали многие, но эту тему редко освещают в СМИ. Тяжёлая тема не привлекает зрителей центральных телеканалов, да и сами факты очень сложно проверить. Именно этим и пользуются те, кто издевается над заключёнными женщинами.

Существует ли проблема?

К несчастью, сексуальное насилие в женских тюрьмах распространено очень широко. Речь идёт не только о принуждении к однополым сексуальным связям со стороны «авторитетных» заключённых, но и насилие сотрудников администрации колонии. Есть факты избиения заключённых, а также сексуального насилия, в том числе в извращённой форме.

Причины и цели таких действий различны:

• Удовлетворение садистских наклонностей.
• Унижение и подчинение человека.
• Вымогательство денег.

В последнем случае процесс изнасилования снимают на видео и высылают родственникам жертвы, с требованием прислать деньги, если они не хотят повторения произошедшего.

Жизнь в женских колониях

В сравнении с мужскими тюрьмами условия содержания в женских немного мягче. Отличаются и порядки, установленные самими заключёнными. Так, в женских ИК крайне редко существует так называемый общак. Хотя жизнь «семьями» по принципу ведения общего хозяйства и разделения передач на всех членов данной группы у женщин также существует.

Женщины чаще пишут жалобы на сокамерниц в то время, как у мужчин это считается нарушением неписанного кодекса.

Психологи отмечают, что конфликты между женщинами длятся дольше и являются более эмоциональными, чем среди мужчин. Однако, это субъективное утверждение, поскольку важную роль играют индивидуальные факторы.

Что касается разделения на касты, то оно есть и в женских тюрьмах. В низшую касту «опущенных» автоматически попадает женщина, которая проговорилась о том, что на свободе она занималась анальным сексом. В результате она может стать жертвой сексуального насилия среди женщин. Практикуется также и принуждение к лесбийским сексуальным отношениям. Заключённые с большими сроками часто создают устойчивые пары такого рода.

Виды насилия

О конкретных извращениях и издевательствах надзирателей над женщинами в исправительных колониях известно по обрывочным свидетельствам. Такие факты не афишируют сами жертвы, стараясь забыть пережитое, и тем более отрицают администрации тюрем.

Во время избиений женщинам наносят удары дубинками по пяткам. Это очень болезненно и не оставляет видимых следов на открытых участках тела. Но чаще практикуют сексуальное насилие в женских колониях. В числе извращений:

• Групповые изнасилования.
• Анальный секс при помощи дубинок, ручек швабры и иных предметов.
• Приковывание ног и рук к кровати для полного контроля над жертвой во время её изнасилования. На жаргоне надзирателей это называется «полёт ласточки».
• Подвешивание и связывание рук.
• Удушение.

Такие садистские практики не только удовлетворяют извращённое сознание насильников, но и унижают и запугивают жертву, которой потом проще управлять.

После групповых изнасилований женщины могут забеременеть. В этом случае в тюрьмах практикуются самостоятельные аборты.

Говорят, что сейчас количество подобных зверств пошло на убыль, но поскольку всё остаётся в стенах ИК, доказать или как-то оценить ситуацию статистически крайне трудно.

Порядок в ИК

Женские колонии отличаются от мужских по отношению к разным категориям заключённых. Здесь есть ряд изгоев. К таковым относятся:

Есть вопрос к юристу? Спросите прямо сейчас, позвоните и получите бесплатную консультацию от ведущих юристов вашего города. Мы ответим на ваши вопросы быстро и постараемся помочь именно с вашим конкретным случаем.

Телефон в Москве и Московской области:
+7 (499) 394-37-20

Телефон в Санкт-Петербурге и Ленинградская области:
+7 (812) 305-28-25

Бесплатная горячая линия по всей России:
8 (800) 550-93-75

• Детоубийцы. Заключённых, отбывающих наказание за это преступление, постоянно избивают другие осужденные.
• Наркоманки со стажем. Особенно зависимые от тяжёлых наркотиков.
• Больные венерическими и онкологическими заболеваниями.

Больных сторонятся и стараются не иметь с ними контактов.

Что касается заключённых, совершивших экономическое преступление, то они часто становятся жертвами вымогательства или обмана с целью выманить деньги. Таким вымогательством нередко занимаются сотрудники администрации колонии, а не только другие осужденные.

Поскольку администрация устанавливает нормы выработки на работе в зоне, то за их неисполнение предусмотрено наказание. Как это нередко бывает в российской пенитенциарной системе, наказание это коллективное. Поэтому пострадавшие заключённые отыгрываются на виновнице срыва производственного плана.

Правила поведения для новичков

Основное правило для женщин, попавших в тюрьму впервые, вести себя вежливо и спокойно. Не стоит показывать наглость и провоцировать других заключённых на конфликты.

Однако, важно при этом отстаивать свои интересы, но делать это аргументировано и без нарушения интересов других людей.

Ни в коем случае нельзя без разрешения трогать чужие вещи или садиться на чужое место.

Умение общаться и заводить знакомства также пригодится. Но важно при этом не лезть в чужие дела и не «изливать душу» о своих проблемах. В тюрьме вообще не стоит говорить лишнего. Особенно нужно стараться избегать разговоров о сексе, так как любое признание в опыте нестандартных сексуальных отношений может быть использовано для признания женщины представительницей низшей касты, что само по себе может повлечь насильственные действия сексуального характера.

В бытовом плане особо важную роль играет гигиена. Заключённые очень не любят неряшливых соседок, которые пренебрегают правилами ухода за собой, чем создают проблемы для всего коллектива.

Досмотр

Обязательная процедура периодической проверки вещей заключённых с целью поиска запрещённых предметов в женских тюрьмах также может быть связана с практикой сексуальных унижений. В частности, заключённую могут раздеть догола и проверять её рот и заставлять приседать. Это так называемый глубокий досмотр (есть ещё лёгкий, когда проверяют только карманы одежды).

Плановый досмотр проводят пару раз в месяц, но могут быть и дополнительные внеплановые. Обязательно проведут досмотр личных вещей перед встречей с адвокатом или следователем.

Условия проживания

В камерах содержат от 10 до 40 женщин. Норма площади на одну заключённую – 4 квадратных метра. На каждую зека есть спальное место. В камере есть туалет, умывальник и обеденный стол.

Однако, в России до сих пор есть немало переполненных тюрем, в которых нормы содержания не соответствуют заявленным.

Два раза в сутки сами заключённые должны заниматься уборкой. По негласному правилу, сидящие больше года этого не делают. То есть вся работа кладётся на плечи новичков.

Конечно, в условиях такого коллективного содержания, надзиратели насилуют женщин не в общих камерах, а в карцерах и иных изолированных помещениях. Проблема сексуального насилия в тюрьмах остаётся острой и, в то же время, скрытой, что мешает её решению.

Что заставляет слабый пол нарушать закон, выясняли корреспонденты «Известий».

Первые тревожные звоночки прозвенели еще в середине 90-х. Графики женской преступности неумолимо ползли вверх. С 1997 по 2006 год количество женских преступлений возросло на 60 процентов. Последние пять лет усугубили картину: число узниц подскочило на четверть. Женские колонии переполнились. Сегодня в 46 разбросанных по России дамских «казенных домах» живут свыше 46 тысяч женщин — на 8 тысяч больше допустимого. Федеральная служба исполнения наказаний в спешном порядке создает дополнительные места для «вновь прибывших». Такого разгула женской преступности никто не предвидел.

Женская исправительная колония N 3 затерялась на окраине Кинешмы в Ивановской области. Старинный городок на берегу Волги когда-то планировалось сделать оживленной железнодорожной развязкой, но в итоге Кинешма так и осталась конечной станцией, а также символическим тупиком для приговоренных женщин.

— Сейчас здесь содержатся 1147 заключенных, — рассказывает замначальника колонии Александр Терентьев, пока на КПП внимательно изучают мои документы. — Все они «первоходки».

Если не обращать внимания на колючую проволоку, то колония представляет собой вполне уютный городок. С баней, пекарней, церквушкой, швейными мастерскими, огородами и даже фонтаном. В советское время сюда «селили» в основном растратчиц и алкоголичек. Но с тех пор список «популярных» статей резко изменился.

— 33 процента женщин попали сюда за убийство, еще 32 процента — за хранение и торговлю наркотиками. 16 процентов узниц попались на краже, — говорит Александр Терентьев.

— Остальные, — продолжил Александр Терентьев, — сидят за умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, грабеж и разбой. За каждым преступлением тянется один и тот же шлейф: неурядицы в семье, нищета, безработица и тотальная безысходность. В женском исполнении привычные злодеяния приобретают совсем иной оттенок. Мужчина ударил ножом — и пошел тело прятать. А женщина режет с ожесточением — 10, 15, 20 раз. А потом сядет и расплачется. И ждет приезда наряда.

Так произошло с Мариной Александровой, которая прославилась на всю колонию как поэтесса-самородок. В моих руках — толстая тетрадка, исписанная аккуратным почерком. Больше сотни нежных стихотворений о любви и прекрасном незнакомце, который обнимет и положит конец невзгодам. Сложно поверить, что три года назад, аккурат на Рождество, Елена зарезала своего мужа, с которым прожила 13 лет.

— Жили в Воркуте, я во вневедомственной охране работала, а он — шахтером, — вполголоса, будто по секрету рассказывает Марина. — Все бы ничего, да он начал пить и наркотиками баловаться. С каждым годом становился все невыносимее, начал меня бить. В тот день он особенно крепко выпил и набросился на меня. А дальше как в тумане: начала защищаться, схватила нож и ударила наотмашь несколько раз. Едва поняла, что сделала, вызвала «скорую», но было поздно. А потом… Сдалась, что ж делать…

Детский вопрос

Часто жертвами женщин-убийц становятся их собственные дети. Для некоторых мамаш задушить «случайного» ребенка подушкой или выбросить в мусорный бак кажется самым простым решением проблемы. Однако даже в криминальной женской среде это самый страшный грех.

— В женской колонии детоубийца автоматически становится изгоем, эдаким козлом отпущения, как педофилы в мужских зонах, — поделилась с «Известиями» замдиректора Центра содействия реформе уголовного правосудия, автор книги «Сон и явь женской тюрьмы» Людмила Альперн. — Рядом с ней все остальные чувствуют себя чуть ли не ангелами.

Для многих находящихся здесь чадо осталось единственной ниточкой, связывающей с настоящей жизнью. Детям отсылают скромные передачки, ждут свидания, пишут письма. Оставшийся сиротой ребенок попадает в приют, что для матери становится страшной пыткой. Даже если дитя живет в спецприюте при колонии, на свидание отведен лишь час в день.

— Пять лет назад у нас произошла душераздирающая история, — вспоминает Александр Терентьев. — К нам посадили женщину, чей ребенок остался на воле один и попал в приют. Заключенная отсидела несколько лет, не имея с ним связи. Однажды в колонии проходило мероприятие: сотрудники этого приюта привезли к нам в гости своих воспитанников. Женщины им всегда ужасно рады: готовят вкусности, собирают со всех по копейке на подарки. И вот представьте: детей и заключенных вывели во дворик на встречу, как вдруг в толпе женщин раздался пронзительный вопль. Мать узнала своего сына, бросилась к нему, упала на колени, обнимала его. Все были в шоке, многие плакали. Вскоре женщина вышла условно-досрочно и забрала сына из приюта.

«Гламурный» снеговик

Несмотря на типовые постройки из серого бетона, колония вмиг опознается как женская. Вот тянутся мерзлые грядки — летом с них собирают по 10 тонн огурцов и кабачков. Выращивают их… бабушки-зечки, поднаторевшие копаться в огороде. Я гляжу на одну из «божьих одуванчиков», она затягивается папиросой у входа в барак. В колонии живет 47 старушек. 40 из них сидят за убийство своих супругов.

Завернув за угол, натыкаюсь на огромного снеговика, слепленного из розового снега. «Девочки захотели, чтоб было «гламурно», — усмехается мой сопровождающий. Женская рука чувствуется во всем: в кружевных занавесках на окнах, в разноцветных стенгазетах и «зеленых уголках» с цветами, в наклеенных над кроватью фотографиях оставленных дома детей. Для заключенных эти трогательные мелочи — глоток кислорода, помогающий свыкнуться с заключением.

— Женщины переносят неволю гораздо хуже мужчин, — объясняет Александр Терентьев. — Вот и начинают создавать уют и заниматься самодеятельностью. Защитная реакция…

— Для женщины вообще противоестественно находиться в колонии, — говорит Людмила Альперн. — Особенно когда женские колонии почти не отличаются от мужских. В таких условиях происходит перестройка всего человеческого существа, очень сильно меняется психика женщины.

Именно поэтому штатный психолог при колонии работает на износ, принимая в день десятки страждущих.

— Психологов рвут на части, — призналась старший инспектор психологической лаборатории Марина Садовникова. — Женщины постоянно просятся на прием и с порога вываливают наболевшее. Новенькие переживают проблему адаптации. В женской колонии нет «паханов» и такого социального расслоения, как у мужчин. Но сами понимаете: новый коллектив проверяет вновь прибывших на прочность, надо показать себя. Но куда болезненнее переживают старожилы, которым скоро выходить.

Долгожданной свободы женщины боятся едва ли не больше, чем раньше — приговора. С каждым годом, проведенным в тюрьме, их связь с волей становится все слабее. Вырастают дети, все реже пишут друзья, умирают родственники. А на воле — безработица, которая погонит на новые преступления. Многие узницы не имеют специальности. Отчасти поэтому они с такой охотой работают в швейной мастерской при колонии. Помимо скромного заработка женщина получает удостоверение швеи 3-го разряда. Это увеличивает ее шансы устроиться на работу после того, как за ней захлопнется дверь колонии и она останется на автобусной остановке с узелком вещей и оплаченным государством билетом домой.

Здравствуй и прощай

По пути из колонии я рассматриваю в окно автобуса серый, словно невыспавшийся после зимы, город Иваново. Таким же маршрутом едут из колонии освободившиеся женщины, чья жизнь отныне четко разделилась на «до» и «после». И «после» начинается где-то здесь, среди обшарпанных ивановских хрущевок.

Вот усталая женщина с трудом несет тяжелые сумки, а за ней, хватаясь для равновесия за столбы и деревья, пытается поспеть вдребезги пьяный, перепачканный мужичок. Вероятно, муж и потенциальная жертва женского отчаяния.

— Современные женщины стали жестче и менее терпимы, — считает Людмила Альперн, отвечая на вопрос о причинах роста женской преступности. — У них изменились представления о том, что можно, а что недопустимо по отношению к ним. Раньше ее били, и она молчала, а сегодня в ответ ударила ножом. Подобные явления необходимо изучать и делать выводы.

В современном мире хранительница очага работает наравне с мужчиной, занимает руководящие посты. Те, кому не удалась карьера, едва ли могут рассчитывать на спасение в браке. По мнению социологов, Россия переживает обесценивание семейных ценностей: по данным за 2010 год, в среднем по России из 100 браков заканчиваются разводом 53, причем женщины выступают инициаторами расставания чаще мужчин, называя причиной алкоголизм, наркоманию и измену супруга. В таких условиях, считают эксперты, бороться с преступницами тюремными сроками означает морально калечить женщин и множить и без того огромную армию рецидивисток.

— Из 46 тысяч женщин, осужденных по всей России, 9021 рецидивистка, 2369 опасных рецидивисток и 509 особо опасных, — поделился с «Известиями» официальный представитель ФСИНа Александр Кромин.

Означает ли это, что решение проблемы придет лишь с улучшением социальной обстановки?

— Суды не должны давать женщинам такие большие сроки, — считает Людмила Альперн. — Сейчас средний срок для женщины — 7,5 года. Это убийственно много.

С этим согласны и представители системы наказаний.

— По нашим наблюдениям, максимальный срок для женщины — 5 лет, — заявил Александр Терентьев. — Им для раскаяния этого вполне хватает, в отличие от мужчины. А после пятилетки уже начинается необратимая психическая ломка.

Необходимо приспособить нашу «гулаговскую» систему наказания под женщин, уверена Людмила Альперн.

— На Западе женщину держат в тюрьме лишь в самом крайнем случае, если она опасна для общества, — говорит эксперт. — А ведь большинство наших заключенных — это наркоманки, алкоголички и убийцы по неосторожности. Исправлять их каторгой — значит лишь калечить им психику. В качестве альтернативы тюрьме пойдет домашний арест или передача преступницы под надзор общественной организации. Очень важно давать им возможность жить с детьми, как на Западе. У нас же детей селят в тюремный приют с ужасными условиями и дают 1 час свиданий в сутки.

* * *

В Европе — та же тенденция

Бум женской преступности не является российским эксклюзивом. Крупнейшее итальянское агентство частных расследований Miriam Tomponzi Investigations провело масштабное изучение проблемы женского криминала в Европе. Данные доклада ошеломили Европарламент: по словам итальянцев, за последние 20 лет уровень женской преступности повысился на 400 процентов, а если считать с 1960 года, то на 600. Женщины-убийцы составили 13 процентов от общего числа. Кроме того, слабый пол совершает 36% подделок чеков, 24% краж со взломом и 16,2% угона автомобилей. Три четверти краж в магазинах совершают несовершеннолетние преступницы.

Интимная жизнь в женской зоне:

«Многие имеют такого рода связи. Особенно среди тех, кто повторно долго сидит. Те, кто имеет короткие сроки, могут только слегка попробовать подобную любовь. Некоторые обходятся и вообще без секса. Однако среди сидящих долгие сроки такие связи имеют больше половины. Все подобные отношения возникают абсолютно добровольно. Никого никто не насилует».

Как рассказывает Мария, в женских тюрьмах распространены 2 вида подобного партнерства.

Мария:

«1 — это так называемые «половинки», они себя идентифицируют как женщины и, выглядят соответственно по-женски. 2-й вид связи — когда женщины выполняют уже мужскую и женскую роль. Первые из них похожи очень на мужчин.

Я когда первый раз увидела подобную женщину в СИЗО, подумала, что ошибочно в камеру посадили какого-то парня. Таких женщин называют «коблы» либо «ковырялки». Лица у них в шрамах, волосы короткие, грубый голос. Не знаю, как получается так, что женщина изменяется полностью. «Коблы» оказывают знаки внимания некой девушке. У них это как на самом деле настоящая семейная пара.

Так называемый мужчина во время секса (в российских женских зонах) будет оберегать свою любовницу, ревновать ее. Причем сцены ревности происходят конкретные, нередки драки-споры.

После освобождения из тюрьмы «коблы» иногда делали все, чтоб обратно вернуться. Ведь там осталась так называемая жена. Настолько сильная любовь была. Если обе женщины на свободе, то очень часто они продолжают и на воле жить вместе. Иногда пара воспитывает ребенка одной из них совместно. Бывает, что даже рожденного в тюрьме».

Сексуальная жизнь в женской тюрьме: как это в реальности

Дети рожденные в тюрьме: «или откуда берутся дети?»

По словам Марии, характерные для общества демографические проблемы ничуть не коснулись женских зон.

Когда они рожают (зечка родила ребенка в тюрьме) — это совсем нередкое явление. Но откуда в колонии берутся дети, от кого? Как говорит Мария, женщины беременеют еще на свободе, как раз перед СИЗО. Некоторые становятся беременными еще в колонии после длительных свиданий с супругами. Бывают и другие варианты.

Мария: Сексуальные связи с мужчинами также у нас на зоне случались.

Например, с вольнонаемными рабочими. Когда шла где-то стройка. Но, правда, подобные случаи чаще пресекались. В результате тех рабочих увольняли, женщины получали различные штрафные взыскания. Самый последний момент: когда при мне строилась поликлиника, то девушкам запрещалось даже близко подходить к тем рабочим, надевать короткие юбки и таким образом провоцировать мужчин.

Насколько знаю от самих девушек, пытаются вступить в контакт на фабрике с так называемыми «химиками». Пытаются организовать звонок, чтобы встретиться в каких-то подсобных помещениях. Но в последнее время на фабрику набрали очень молодых и напуганных, которые от этих девушек буквально бегут. Раньше, как мне рассказывали зечки со стажем, в отдельной камере можно было встретиться с мужчиной-узником 50 «у.е.». Сейчас это практически невозможно — все под видео наблюдением».

Сексуальные издевательства и насилие в тюрьмах.

Издевательства и пытки в тюремном ведомстве России носят системный характер. Заключенных избивали, нанося удары в том числе по половым органам, совершали с ними насильственные акты сексуального характера шваброй, приказывали другим заключенным.

Нередко за этим стояли руководители и сотрудники исправительной колонии. Пытки снимали на видео, а кадры посылали близким, чтобы получить взятки за их условно-досрочное освобождение.

Статус в камере определяет тот секс, которым ты вообще в своей жизни занималась. Если ты занималась анальным, ты автоматически становилась опущенной. Красота нужна женщинам для любви, но сотрудников мужского пола в женских тюрьмах по пальцам пересчитать.

Сексуальные издевательства над женщинами в тюрьмах России.

Сексуальные издевательства над женщинами в тюрьмах России

И любой из них становится объектом обожания нескольких десятков дамочек как минимум. Такое мало кто выдерживает — поэтому их и нет. Получается, что узницы порой годами не видят мужчин вживую. Сотрудники колоний рассказывают, что после длительного воздержания некоторые заключенные женщины начинали испытывать бурный оргазм, только прикоснувшись к руке молодого мужчины или даже просто при виде его.

За отсутствием подлинного чувства человеку свойственно искать суррогат. Надзирательницы утверждают, что «розовой» любовью охвачено не меньше половины обитательниц женских тюрем.

И понятно, что чем длиннее срок, тем больше вероятность, что узница вступит на тропу лесбиянства, сойти с которой потом бывает крайне трудно, а порой и просто невозможно. Но вопреки всем слухам никто никого в женских тюрьмах к сексу не принуждает и не насилует.

Все якобы происходит исключительно добровольно. Несколько раз приходили такие «новенькие», что сразу и не понятно — это женщина или вонючий, небритый мужик. Ноги волосатые, голос грубый. Настоящая коблиха (кобел, коблиха — активная лесбиянка. — Д.К.). Тут же в «хате» начинался флирт, ревность и прочие любовные игры. Ситуация накалялась, и через какое-то время кобла переводили в другую камеру. Так он/она по тюрьме и гулял.

Администрации тюрем, конечно же, не приветствуют такие отношения. Но законом это не запрещено, и ничего поделать с этим не может.

Эротические издевательства в женских тюрьмах: 5 способов.

Кира Сагайдарова отсидела 5 лет и 4 месяца за подделку документов и кражу в особо крупном размере.

Кира Сагайдарова отсидела 5 лет и 4 месяца за подделку документов и кражу в особо крупном размере. Ирина Носкова отсидела 4 года и 6 месяцев за кражу. Ирина Чермошенцева — 3 года за употребление наркотиков и кражу. Все — в ИК-2. Они решились рассказать о том, что творится в женских колониях: издевательства на производстве, избиения заключенных, сексуальное насилие, суицид.

Кира Сагайдарова: Когда я попала на зону, первое впечатоение у меня было, я не могу сказать, что плохое. Люди играют в волейбол, играет музыка — все в принципе нормально. Но когда среди людей, которые идут на промзону, я стала узнавать своих знакомых, с которыми сидела в 6 изоляторе здесь, в Москве, я поняла, что ничего хорошего здесь быть не может, потому что люди уставшие, грязные, серые лица, грязные одежды.

Ирина Носкова: Когда я приехала в колонию, только слезла с автозека, я заулыбалась. Мне администрация сказала: «Сотри с лица улыбку!».

Ирина Чермошенцева: Когда я приехала на ИК-2, я увидела очень много своих знакомых, с которыми сидела на СИЗО. Была серая масса в грязных польтах, потому что это была зима, серые лица… Я кому-то даже пыталась помахать рукой, но в ответ они даже не моргнули глазом, потому что они боялись.

Сексуальные издевательства на производстве.

Сексуальные издевательства на производстве

Кира Сагайдарова: Основная моя работа должна была заключаться в том, чтобы снимать видеосъемки, производить фотосъемки осужденных, монтировать эти видео и потом показывать по кабельному телевидению.

Кроме этого, в любое вообще время суток они меня могли вызвать по громкой связи, сказать «иди садись, делай, там, на новый этап ориентировки, забивай птк окуз — базу данных осужденных. СКолько времени на часах — неважно. Устала я, спала — не спала — это неважно. Когда в концовке я отказалась от этой работы окончательно, в 2011 году, они меня закрыли в суз, т.е. посадили в отряд строгих условий содержания.

Ирина Носкова: На второй день, когда я приехала в колонию, меня вывели на швейное производство. Не спрашивают — умеешь ты шить, не умеешь ты шить. Видишь ты в первый раз или в последний раз ты эту машинку видишь. Но, чтоб база была. Разумеется, девчонки там не отшиваются, потому что девчонки там ни разу не шили, не видели машинку. За то, что они не отшиваются, остаются на заявках.

Если рабочий день должен быть с 7 утра до 16, как положено по закону, то они работают там с 7 утра до 00 ночи, потому что так постоянные заявки. Оставляют на обеды, если ты не отшиваешься. Разумеется, ты не отшиваешься, потому что тебе надо где-то полгода, чтобы ты как-то схватить эту операцию, уже уметь шить.

Полгода тебя просто убивают: могут бригадиры подойти, потому что с них требует начальник промзоны Рыжов базу, а они базу не дают, потому что шить не умеют девчонки. Бригадир избивает. Он избил тебя, там, раз, может подойти тебя взять за волосы, ударить головой об машинку, либо отвезти в бендежку, там тебя отпинают руками, ногами, либо снять ремень с машинки швейной и отлупить тебя.

Ирина Чермошенцева: Дней 5 подряд меня водили к Рыжову. Т.е. я заходила к нему в кабинет, и он делает такие моменты: вставай к стенке, рки на стенку, смотри на картину. Берет дубину и начинает бить. Начиная от спины, кончая попой. Я ходила черная, у меня было все черное. Она мне говорит: «Будешь шить?», я говорю «Не буду», она мне говорит: «Будешь шить?», я говорю «Не буду». Ну, и так какое-то первое время, потом она от меня отстала, потому что она поняла, что это бесполезно.

Шить у меня не получалось. Они поставили меня на упаковку, упаковывать. У меня все руки опухли от упаковки, потому что там все пропитано ватином, а у меня кожа такая. Я говорю: «Я не буду упаковывать, потому что у меня все руки опухли». Опять я ходила, опять я получала.

Но в итоге попала в художественную мастерскую, так как я умею рисовать. Вот тогда у меня все наладилось в этом лагере, потому что художественная мастерская — это самое, мне кажется, лучшее из того, что есть в этом лагере. Мы там рисовали картины, делали матрешек, т.е. можно сказать, что начальнику колонии мы были нужны, скажем так.

И начальнику колонии, и начальнику производства. Потому что мы делали такие вещи, которые они давали в подарок.

СУИЦИД на зоне.

Ирина Носкова: Вот был у нас случай на швейной фабрике, когда избили девушку одну. Бригада ушла на обед, а ее оставили шить, так как она не успевает. В это время, пока бригада была на обеде, она взяла ножницы и убежала в туалет на улицу, и так вскрыла себе вены.

Так как там дается небольшое количество времени на обед, пол часа, они успели придти, обнаружили ее в туалете, и ее спасли. Это с несколькими людьми такое происходило. Вскрываются там очень часто.

Кира Сагайдарова: Я помню, в 2012 году я сидела в изоляторе уже, это был май месяц. И со мной сидела там, ну не со мной конкретно, она сидела в другой камере — девочка, ну, женщина, ей лет, быть может, за 40 было. До этого у нее были попытки: она пряталась в жилзоне, и избивали ее очень, и издевались. На тот момент, когда она повесилась, она в изоляторе провела, елси я не ошибаюсь, где-то месяцев 5, наверное, безвылазно. Зима — это самое страшное время.

Открыта камера без дверей, зимой — самое большое, градусов 12. Когда огненная батарея, к которой не подойти и не погреться, даже близко. Вот подходишь к ней — мерзнешь, дотрагиваешься до нее — обжигаешься. Платьице вот такое коротенькое с коротким рукавом и градусов 12 температура, на окнах лед.

Т.е. она просто не выдержала% ее избивали при движении «ласточкой», т.е с согнутыми ногами, полусидя, туловище вперед и руки назад — как на пожизненном заключении передвигаются мужчины. Передвигаются, ну, можно сказать, слабее, чем мы.

Мы нагибаемся в три погибели и бегаем по коридору, наверно, метров 15-20, туда-назад. Ответственный колонии, который приходит на отбой, ему пока не надоест смотреть и издеваться, пока ему люди не начнут чуть ли не в ноги падать. Они при этом еще ставят поперек на моим туловищем дубинал, ПР-73 или еще какую-нибудь палку, и если я пробегаю и задеваю эту палку, они бьют мне со всего размаха по спине, по голове, без разницы — куда.

Я сама ни раз, там, падала и плакала, и что там только не было. Т.е. им безразлично. Был период, когда они поливали нас холодной водой в изоляторе. Зимой! Т.е. там и так без того холодно, а они нас из бутылок водой холодной поливают, чтобы нам веселее жилось там.

Они нам говорили: » А не надо было в ШИЗО приходить, надо был сидеть в жилзоне!». Причем в ШИЗО в любой нормальной зоне за такие нарушения не сажают. Дадут выговор за расстегнутую пуговицу, но не посадят на 15 суток.

И вот эта женщина, она просидела там месяцев 5, наверно. Объявляла голодовку, недели две не ела ничего. Она не собиралась покончить жизнь самоубийством, она просто хотела уехать на больницу. Т.е. она до этого, пока была в ШИЗО, пыталась и со второго яруса упасть, че-то себе сломать. Там люди страдали из-за нее, потому что наказывали других, они говорили: «Следи за ней, чтоб она ничего с собой не делала». Потом ее перевели в пкт. Там их всего двое было.

Вторая женщина, которая с ней была, она 11 мая уезжает на больницу, и Сухова Альфия остается одна. Естественно, она придумала выход какой-то из этого положения: пришла пересменка, и получилось так, что возле моей камеры задержались, возле 5-ой, а она сидела в 1-ой. пкт досматривают последней, проводят проверку. И они возле нас задержались, потому что мы стали ругаться, и они опять какие-то нарушения нам хотели повесить.

Пока мы ругались, за вот этот период, т.е. если бы они сразу провели проверку и пришли к ее камере, она бы не успела повеситься. А так как, он пришли в ШИЗО, посмотрели в глазок — она домывала пол, она была жива-здорова. И они, вот, проверили первую камеру, вторую, мою последнюю, у нас задержались минут на 5, наверно — за этот период она перекинула колготки через батарею верхнюю, залезла в петлю и повесилась. Они открыли камеру, после нашей камеры, а они не имеют право открыть полностью камеру, пока не придет оперативный дежурный.

Они открыли камеру, видят, что она весит дергается, и говорят, я, вот, как сейчас, помню эти слова, потому что через кормушку все слышно: «О, повесилась». И дальше продолжает грызть семечки. Естественно, через 5-10 минут туда набежала вся администрация. Самое страшное, что Поршин, такой, стоит и говорит, начальник колонии: «А кто ей вообще разрешил колготки? Как мы сейчас докажем, что она сама повесилась, а не мы ее повесили?».

Т.е. его не волновал факт суицида. Они открыли дверь, они еще могли ее спасти. Они просто не стали этого делать. Они сняли ее с петли, положили на пол и ходили через нее. А нас из камеры выводили доставать этот труп, т.е., ну, из помещения. Естественно, когда мы отказались, они очень жестоко, там, с нами… Т.е., лежит труп на полу, а они… ой, я даже не хочу это вспоминать, т.е, это ужасно.

Такое безразличие: он переступал через этот труп, как через бревно. Ходил, там, ругался, почему у них это в камере было, это. Его не волновало, что человека нет. Приедет сын — забирать мать… короче, все, выключайте, не могу разговаривать.

Ирина Чермошенцева: Со мной в отряде сидела девочка, звали ее Чепырина Татьяна. Она работала на фабрике. Т.е., я работала в художественной мастерской, а она на фабрике. У нее была очень сложная операция, она, естественно, не отшивалась, оан ан фабрике практически жила. Ее не выпускали ни на обед, ни на ужин.

Т.е. ей там, кто мог, приносил кусок хлеба, она постоянна сидела шила-шила. Ее забивали до такой степени. Помимо того, что ее избивал бригадир, ее в отряде избивал дневальный, ее еще и избивала милиция. В один прекрасный день все как бы пошли на развод.

Нет, точнее днем я ее увидела в столовой, на обеде: она стояла с тряпкой и ведром, протирала столы. Я подхожу, говорю: «Тань, ты че опять на хоз.работах?», она мне говорит «Ир, я так уже устала, не могу больше, — говорит. — У меня сил нет. Я не сплю, я на одних хоз.работах и постоянно шью».

Я говорю: «Ну, потерпи чуть-чуть, щас че-нить наладится, может, пошив наладится». В итоге вечером все пошли на ужин, бригадир ее на ужин не выпустил и оставил ее шить. И она подошла к бригадиру, к Бойченко. Подошла и говорит: «Можно я хотя бы в туалет схожу?», та ее отпустила хотя бы в туалет, потому что в туалет тоже не выпускают. Очень редко. И она побежала за бригадой, т.е. она выбежала в жилзону тоже. Отметилась по доске, что как бы она тоже вышла.

Побежала в дежурную часть и сказала, вот, я опаздываю за бригадой на ужин. На тот момент никто не знал. Когда начали ее искать, никто не знал где она есть. Человека не хватает в зоне. Подняли панику. Нашли ее в ДМР, в домике в детском, она на собственном платке удавилась. Я не знаю, как они потом списывали этот труп, потому что тело было все, даже не синего, а фиолетового цвета. Понятно было, что человека сначала били, прежде чем она повесилась. Жалко, конечно, ее.

Потом нашли ее письма от цензора, даже еще не отправленные домой, т.е. цензор еще не успел отправить домой эти письма. Письма были детям. «Дорогие мои, я вас люблю, скоро вернусь домой… Ждите мнея…». У нее двое детей было — два мальчика. Эти письма были детям. С открыткой. Т.е. она отправила это письмо, она еще не успела уйти. Т.е. она не собиралась вешаться. Она походу сделала последний шаг уже, она устала.

Сексуальное насилие женщин на зоне.

Кира Сагайдарова:

Я когда приехала колонию, тогда на безконвойное сопровождение выводили очень маленькое количество заключенных, примерно, человека 3-4. У них на балансе колонии есть свиноферма, мтф (молочнотоварная ферма), т.е. там работают осужденные. Они должны как следить за крупным рогатым скотом, за свиньями, там, убирать, доить коров и выполнять какие-то там работы. У них там есть работодатель, который когда-то давно отбывал наказание за изнасилование.

Где-то примерно год 2009-2010: начали ходить слухи, что он издевается над женщинами, насилует их. Т.е. человеку, который там не был, которого туда не выводили на безконвой передвижение, никогда в жизни в это не поверит. Я сама очень долго не верила в это, пока в 2012 году к нам в СУЗ буквально в мае 2013 года посадили двух женщин: одна девочка молодая, очень симпатичная, а вторая — уже в возрасте, такая. Они просто-напросто уже пошли на крайний ход.

Их вывели на безконвойку, он над ними издевался, там, насиловал. Вот это молодая которая девочка, она сама лично мне рассказывала, что он не только сам, он уже настолько обнаглел, что он приводил своих друзей, чтоб над ней издеваться.

Сексуальные игры на зоне: женщины и мужчины.

Единственный вариант, который они придумали: просто взяли где-то там, то ли у него в машине, то ли где-то в подсобном помещении у него, нашли спиртные напитки, распили их, т.е. допустили злостное нарушение с той целью, что им было все равно, что с ними сделаю за это, лишь бы их только туда не выводили. Что сделал начальник колонии? Ему кто-то сказал, что они сделали это нарочно, чтобы не работать на мтф.

Он их в одном пальто и в ботинках без колготок выводил на плац. Они целый день копали снег, приносили его с места на место. Вечером он приводил их в ШИЗО, я сама там лично сидела в тот момент. Он приводил их в ШИЗО, ставил в камере вот так вот на растяжку, с вытянутыми руками на целую ночь. Они вот так стояли. Утром он открывал камеру, выводил их опять на снег. Так на протяжении недели. Как только вот это формальные 15 суток закончились, он их опять вывел на безконвойное передвижение.

Ирина Носкова: У меня есть одна знакомая девочка, Наташа Рычагова, она работала на швейной фабрике. Ее забрали на расконвойное передвижение, где она проработала совсем немного, может, месяца 2, может,3, но недолго. Когда она вернулась с расконвойного передвижения, я ее увидела, это было вообще что-то. Она очень сильно изменилась, она очень сильно похудела, она стала замызганной.

Она даже когда ходила, она ж работала в бригаде, она знает эту бригаду, там, осужденных, они ни на кого не смотрела. Она смотрела все время вниз. И когда я с ней пыталась поговорить, «Наташ, ну что ж с тобой произошло?», туда-сюда, она тольок начинала мне рассказывать, у нее накатывались слезы на глаза и она от меня уходила. И, получилось у меня с ней поговорить. Она мне рассказала то, что вот этот вот, кто у них там главный мужчина этот, то, что он их избивает, заставляет их заниматься сексом, и все в таком роде. А если ты отказываешься, он мог избивать их плетками, и, не знаю, всем.

Сексуальная игра в три начальника: или три вида начальника.

Кира Сагайдарова:

Вот совсем недавно был случай. Они, правда не могут знать, что мы об этом знаем, но буквально месяца два назад начальник колонии сменился, у них там новые заморочки: они стали готовить закатки на зиму — огурцы они, там, катают на продажу в магазин. Вот он пришел в колонию, ему че-то там не понравилось, не понравилось то ли качество, то ли че-то еще, он просто вывел ее на плац и еще одну осужденную, которая за это все отвечает. Поставил им банки с огурцами трехлитровые, и при всей колонии заставил это есть. Прям на плацу! И стоял улыбался. Втроем они стояли и улыбались: Кемяев, Рыжов и Поршин.

Ирина Чермошенцева:

В ИК-2 есть такой Кемяев, всем известный. Всем-всем-всем. Да, мне кажется, сейчас назови «Кемяев» — все прям задрожат. Ненормальный чуть с головой человек. Т.е., если попасть к нему в кабинет, у него есть такой шкафчик, он открывает его, достает красные боксерские перчатки, одевает и боксирует на женщинах.

Т.е. он бьет неважно куда. Реально, вот, боксерскими красными перчатками. Женщина упала — он может еще с ноги куда-нибудь ударить, там, в живот, неважно куда, он не смотрит. Я не знаю, к нему даже подойдет беременная женщина, и он не будет знать о том, что она беременна, он может вообще так избить, что может быть какой-нибудь там выкидыш или еще что-нибудь в этом роде.

Т.е. сначала он начинает бить перчатками, а потом бить ногами. Т.е. это у него в порядке вещей, у него такие профилактические беседы и работы. И если ты к нему в кабинет попадешь, ты по-любому оттуда не выйдешь не тронутая. Т.е. обязательно ты получишь у него в кабинете.

Ирина Носкова:

Рыжов — начальник швейного производства. За невыдачу базы, которая дневная должна быть, он наказывает бригадиров бригады. А наказывает как: он может одеть всех в юбки, вывести на плац — с маршем с песнями будут гулять. Может, если определенный бригадир приводит кого-то к нему в кабинет, он разворачивает лицом к стене, руки на стену, достает из шкафа доску, длинную такую, широкую, и начинает избивать осужденную. Говорит: «Если еще раз тебя бригадир приведет ко мне, я тебя буду бить по голове!»

Чтобы сделать жизнь в тюрьме не такой скучной, надзиратели одной из женских тюрем придумали 5 способов:

1) Десять самых красивых девушек-узниц выстраивают в ряд, становят на четвереньки и снимают штаны. Потом им завязывают глаза и вставляют швабры.

Из рассказа санитара:

«Один раз, мне пришлось смотреть за молодой девушкой, в которой был маниакальный синдром и бешенство матки. Как-то она начала кричать, что ей трудно дышать, и когда я вошел, она повалила меня на пол, разорвала штаны и начала домогаться — сунуть руки в штаны, кусать, садиться на меня, пока я не заломил ее, хотя и потом она постоянно подставляла свой зад, стонала, и все такое — короче — и весело, и сложно.

Дело в том, что большинство женщин в нашем отделении, вследствие болезни помешаны на сексе, они дерутся, нападают на врачей, санитаров — и все с попыткой изнасиловать. Был случай — один из санитаров, не брезговал этим делом, мягко говоря, а даже наоборот, использовал такую специфику для удовлетворения собственных, как потом стало ясно — больных фантазий.

Так вот, этот санитар, в свое дежурство, брал пару таких женщин, и устраивал с ними что-то на подобие оргий — вы слышите, с больными, практически бессильными женщинами — я приравниваю это к изнасилованию, если честно! Так вот, один раз, ему попалась немного не та -точнее именно та, в которой похоть достигла пика…

Вы смотрели фильм «Парфюмер»? Помните, что случилось с главным героем в конце фильма? Да, его разодрали на кусочки.

Так вот, наша мадам, так сильно вошла в роль, так сильно хотела санитара, что в порыве страсти оторвала ему одно яичко, и во время оральных ласк откусила часть «этого самого»… Конец истории я уже озвучил, ну а мы, после того случая, начали носить защитные бандажи на паховой области, во избежание подобных случаев прощания со своими гениталиями.»

Насилие в женских тюрьмах страны — не редкий случай

Данная тема, как правило, находится под запретом в средствах массовой информации. И интересно, что даже в Интернете не так легко найти материалы на заданную тему, и правозащитники неохотно говорят о ней.

Объяснить это можно тем, что в женских колониях практически отсутствуют запрещенные средства связи, которых полно в мужских тюрьмах. Там мобильные телефоны есть в каждом бараке и в каждой камере, не смотря на все запреты. А значит, у женщин нет возможности сообщить о случаях насилия.

Другая причина заключается в том, что сообщения подобного характера непременно вызовут конфликт с представителям ФСИН, а это грозит новыми запретами и нежелательными мерами по ужесточению условий отбывания наказаний осужденными. И тогда и у нас отнимут возможность помогать тем, кого мы еще можем спасти.

«Отчего же нет мобильников?» – спросите вы.

Ответ прост. В женских колониях не живут по понятиям, свойственным для мужских. Женщинам не зазорно жаловаться на своих сокамерниц. Это подтверждают очереди, в которые они выстраиваются, в дни приема оперативников.

Кроме того, всем заправляет администрация, не давая возможности криминальному миру руководить какими-либо делами на территории женской тюрьмы. В камерах нет общака, а с согласия администрации назначаются старшие, не делают разделения по камерам между «опущенными» женщинами и теми, к кому судьба была более благосклонна. Опускают на женских зонах, в первую очередь, детоубийц и девочек, занимавшихся прежде оральным или анальным сексом, если об этом становится известно.

Считается, что в мужских колониях жестокость в отношении осужденных исходит, как правило, от сотрудников. В женских учреждениях ситуация иная: насилие чаще всего осуществляется сокамерницами. А во время конфликтов и драк в ход идут зубы и ногти.

Как показывает статистика, исследований, в основе которых лежал бы сравнительный анализ поведенческих стереотипов в мужских и женских колониях, крайне мало. Но заочно известно, что женщины более склонны к проявлению собственных эмоций и гамма их чувств гораздо богаче и сложнее. И потому женские конфликты сами по себе глубже и оттого более жестокие и затяжные.

Как уже было сказано, особо жесткое отношение в местах лишения свободы грозит тем женщинам, которые решились на детоубийство или насилие над детьми. За подобные преступления могут постричь или пописать на сокамерницу. Подобные инициативы в распределении ролей не чужды и женщинам с высшим образованием, что, конечно, сложно представить.

Со своей стороны администрация учреждения не принимает никаких мер для предотвращения аналогичных ситуаций. И такая «опущенная» женщина не сможет даже перейти в другую камеру, у нее попросту нет возможности. В женских колониях не принимают подобные меры в отличие от мужских. Это значит, что до конца своего срока «опущенная» будет терпеть всяческие издевательства и унижения.

Кроме того, нередко встречается ситуация, когда в первые дни пребывания в камере девушек могут расспрашивать о том, каким видам любви они предавались с собственными мужьями. И уточнения об анальном или оральном сексе обязательно сыграет злую шутку, автоматически возведя такую женщину в ранг «опущенных».

Особое отношение к себе отмечают женщины, совершившие экономические преступления. Зачастую их пытаются «развести на деньги» не только сокамерницы. Но и сами сотрудники, которые, казалось бы, наоборот, призваны следить за порядком.

Не секрет, что и физическая сила тоже применяется к арестанткам – согласно своим умыслам, женщин бьют резиновыми дубинками по пяткам, чтобы не оставалось следов. Карцер с холодным полом без матрацев тоже является системной мерой в качестве наказания за провинности.

Касболат Байкулов отсидел четыре года и в прошлом месяце вышел по УДО. На зоне промоутер вёл популярный твиттер(сейчас его читают 180 тысяч человек), ещё до выхода на свободу запустил свою линейку одежды и стал звездой. Оказавшись на воле, он дал не одно интервью о жизни в застенках. Однако за кадром осталась ещё одна значительная часть быта любого заключённого: отношения с супругом или партнёром и вообще сексуальная жизнь. Касболат согласился рассказать вашему любимому самиздату о том, как 80 % семей разрушаются после посадки, как заключённые ищут новую пару, в каком приложении найти разовый секс, если ты в колонии, и почему ощущение духовной близости зеку могут дать только коты.

Среди тех, кто сидел вместе с вами, были люди, состоящие в браке? Трудно ли им было сохранить отношения?
Это одна из ключевых проблем в заключении. Порядка 80 % отношений разрешаются в пользу расставания, если вы не женаты. Браки реже распадаются, но, бывает, и семьи рушатся, жёны с детьми уходят. Тут всё зависит от срока. Не все могут ждать по 15 лет. Даже два года — испытание для пары. Были примеры, когда зеков ждали, но я им не завидовал. Внутри лагеря свои проблемы, поэтому на семейные не остаётся ни времени, ни сил. Бывает, мужчина запугивает половинку — мол, убью, если не дождешься, потому что задели его мужское самолюбие. Но женщин можно понять: зек — это, по сути, ещё один ребенок, о котором нужно заботиться, а жизнь идёт. Я видел, какие истерики случаются у людей: как они лежат с утра до вечера, с пеной у рта ругаются, орут кому-то по телефону: «Не подходи к моей жене!» Как ещё они могут решить эти проблемы? Только по телефону.

Иногда женщины вступают в переписку и образуют пару с человеком, который на момент знакомства уже находится в тюрьме. Как думаете, какая у них мотивация? Что могут дать такие отношения?
Верно, отношения на воле, как правило, разрушаются, но выстраиваются новые. Знакомство может произойти, когда человек уже сидит в тюрьме. Девушкам часто не хватает внимания, каких-то слов, которые теряются на фоне вольной жизни. А когда человек не на свободе, он ничего, кроме этих слов, дать не может. У зеков эта жажда разговора сильно развита. Им делать нечего, 24 часа в сутки свободны, сидят с телефонами. Я примерно понимаю, что они говорят девушкам. Знаю ребят, которые могут часами по телефону кому-то что-то рассказывать. У меня на переписку терпения не хватает, но многие посвящают этому время, и девушки ведутся, едут на свидания.

Состояли ли вы в каких-либо отношениях?
Я все четыре года благодарил Бога, что у меня не было отношений на момент посадки. Но если бы кто-то и был, я бы не просил её ждать меня одиннадцать лет. Это облегчило мне жизнь там, потому что я не тратил на девушку время и нервы.

Было ли у вас желание тоже вступить с кем-нибудь в переписку?
Желание кому-то написать возникло один раз. Два года назад знакомый показал мне девушку в инстаграме, она мне понравилась, и я подписался. Мы обменялись парой фраз, а потом она перестала отвечать. Я остался на неё подписан. Месяца за три до выхода, когда я продавал футболки, она написала мне сама, чтобы купить одну. Девушка забыла, что я ей писал. Мы начали общаться снова, футболку я ей подарил, денег не взял. Все эти месяцы мы переписывались. Она ждёт меня в Москве на следующей неделе. Если бы я не знал, что выйду, то вряд ли бы начал. Я не хотел кого-то заманивать или что-то такое, мне самому было бы неприятно.

И не было потребности?
Была, я сильно хотел просто сходить на свидание. Я так скучал по женским хитростям, капризам. Меня бесило сидеть постоянно в мужском коллективе: мужской негатив — он другой. Но я не выходил на свидания, у меня не было знакомых девушек на Кавказе. Заплатить девушке за секс для меня неприемлемо. Не мог же я пойти и выстроить отношения за два дня, кого-то подцепить и так далее. Не скажу, что я испытывал мучения в связи с этим. Как-то привыкаешь. И когда я вышел, то к девушкам сломя голову не побежал. Первые несколько дней провёл с семьёй, потом у меня был половой контакт, но это произошло естественно, без какой-то цели.

Были ли в лагере организованы свидания для тех, у кого есть отношения?
Я был в разных режимах содержаниях. В СИЗО, например, вообще нет условий, потому что там не предусмотрены длительные свидания, только через стекло. На строгом режиме тебе положено длительное свидание раз в полгода, а на общем — примерно раз в три месяца. Для свидания предусмотрена комната — по размеру меньше, чем кухня, в которой мы с тобою сидим. В ней можно провести до трёх дней. Я уже не помню, как там внутри. Есть кровать, телевизор. Я был там один раз — не с женщиной. Комнату зеки сами обустраивают, скидываются на ремонт, администрации нет до этого дела: она на чём угодно пытается сэкономить.

Как можно попасть в такую комнату? И правильно ли я понимаю, что эти комнаты предназначены только для тех, кто состоит в браке?
Да, оказаться в этой комнате можно только с женой, просто девушку привести нельзя. Конечно, зеки придумывают схемы. В лагере, где я провёл последние полтора года, было свободное посещение. То есть на территорию колонии поселения мог зайти любой человек. Зеки договаривались о коротком свидании и просили у администрации ключ от комнаты. Среди сотрудников можно найти понимающих людей. Администрация закрывает глаза на что-то, если зеки идут на уступки, например не дерутся, не колются. За то, что к ним пускают девушек, они убирают вещи, которые не должна видеть приезжающая комиссия. Система компромиссов динамична. Если зеки отказываются что-то делать, администрация запрещает водить девушек.

Сколько таких комнат было в колонии?
Всего пять. Они всё время заняты, из-за этого формируются очередь. Возникает путаница, кто в какой день выходит. Желающих много, поэтому редко кому позволяют использовать все трое суток.

Легализована ли мастурбация?
Зеки признают мастурбацию. Никто особо не шутит, но никто ничего и не организует. Для этого дела есть туалеты. Когда я попал в тюрьму, я тоже думал, что люди там с ума сходят. Но я не видел людей, которые бы сходили с ума. Кто-то просто скучает по конкретному человеку.

У вас увеличилось количество поклонниц? Пытались ли они завязать отношения с вами?
Я не успел этого ощутить. Количество подписчиц увеличилось. Девчонки писали, но отношения не складывались. Один раз кто-то предложил приехать. Мне было неловко, и я отказался. А на свой день рождения написал в твиттер: «Почему так много поздравлений и никто не присылает сиськи?» Прислали очень много.

Показывали сокамерникам?
Сокамерникам не показывал, как бы я это объяснил? Большинство не знало, что я популярный, что я веду твиттер. Кстати, когда они видели твиттер, то сразу спрашивали, можно ли там с девушками знакомиться. Я отвечал, что нет, — и они отставали. Я за три года ни разу не видел человека, который бы тоже пользовался твиттером.

Про Tinder ваши знакомые тоже не знали? Чем вообще пользовались?
Они не знают про Tinder, но очень любят приложение «Друг вокруг» — для быстрых знакомств ради секса. Ещё WhatsApp, «Одноклассники», «ВКонтакте», но больше всего, конечно, «Друг вокруг».

Последние полтора года вы провели в колонии-поселении на Кавказе. Можно ли говорить о какой-то местной специфике отношений между полами?
В России считается нормальным, если девушка и парень знакомятся в клубе и после этого обмениваются телефонами. А на Кавказе у тебя сначала просят номер телефона — первый контакт по нему. И чей-то звонок для кавказской девушки — не неожиданность. Здесь у меня друг попросил номер русской девушки, и я не дал, потому что она бы его на хер послала. Не поняла бы… А другому другу — дал.

Расскажите, пожалуйста.
У меня за четыре года не так много друзей было — может, всего пять человек, с которыми я бы хотел продолжать отношения на воле. Из них — а они все освободились раньше меня — двое умерли от передозировки, одного убили на каких-то разборках, а ещё двое сели повторно. Одного из ребят я познакомил со своей близкой подругой из Питера. Он спросил, нет ли у меня какой-нибудь девушки на примете, с которой можно было бы поговорить. Его отношения рушились, женщина, с которой он до этого жил в Москве, ушла от него, хотя он сидел всего два с половиной года. Ему необходимы были новые отношения. Мне показалось, что парень неплохой, а у подруги тоже были проблемы.
И как они познакомились?
Условно я их «свёл», они поговорили по телефону. А потом начали общаться каждый день, созваниваться. Для меня это было странно: как телефонные отношения могут вылиться в такое? Они ещё не видели друг друга, а она уже считала его родным человеком. Когда он вышел, то сразу поехал к ней. Они провели вместе неделю-две. Потом он поехал в Москву по делам и сошёлся со своей бывшей женщиной, потому что жил у неё. Подруга потом про это узнала, там был скандал, видимо, он её обманывал. Короче, ничем это не закончилось. На Новый год в Москве он умер от передозировки наркотиками. Я просил прощения у подруги. Теперь думаю: может, не надо было их знакомить?
На воле вы не занимались сводничеством?
Нет, это не похоже на меня, это был единичный случай. Я со многими общаюсь, бывает, что компании пересекаются, но мне никогда никому не хотелось сказать типа «ты ей подходишь» .

Изменилось ли как-то ваше отношение к браку после тюрьмы?

Да. Я всерьёз думаю о том, чтобы создать семью.

Вам было страшно, что вас никто по-настоящему не любит?
Мне сейчас очень грустно стало. (Встаёт, ходит.) Я с Кавказа. У меня традиционная семья. Для моего отца было важно, чтобы мы знали язык, соблюдали обычаи. Мне 30 лет, и я не в браке. Родственники не давят, но хотят, чтобы я женился на девушке с Кавказа. Я понимаю, что мне пора заводить семью.

Родственники присылают вам фотографии девушек на выбор?
Да, присылают, но я не могу всерьёз их оценивать. Я всё чаще думаю об их просьбе, но для меня национальность не играет такой роли. Если ты с человеком сошёлся и вам хорошо вместе, то при чём тут национальность?
У вас были длительные отношения?
Были. Я четыре года встречался с девушкой в университете. Были ещё отношения на год, но после тех четырёх лет было сложно что-то строить.
Хотите что-то добавить к сказанному?
Да, по поводу духовной близости: мне её давали животные. Я столько вырастил щенят и котят. Кто-то сбегал — я сразу другого находил. Там на территории посёлка много кошек и собак. Я очень хотел взять домой свою кошку оттуда, но мне не разрешили.