Присвоение или растрата состав?

Понятие продолжаемого хищения было дано в п. 11 постановления Пленума Верховного Суда СССР от 11 июля 1972 г. N 4: «Продолжаемым хищением следует считать неоднократное незаконное безвозмездное изъятие государственного или общественного имущества, складывающееся из ряда тождественных преступных действий, имеющих общую цель незаконного завладения государственным или общественным имуществом, которые охватываются единым умыслом виновного и составляют в своей совокупности одно преступление». Подобное же разъяснение давалось и в п. 4 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 23 декабря 1980 г. N 6: «Продолжаемым хищением должно признаваться неоднократное незаконное безвозмездное изъятие государственного имущества, складывающееся из ряда тождественных преступных действий, если указанные действия совершены при обстоятельствах, свидетельствующих о наличии у лица общей цели и единого умысла на хищение определенного количества материальных ценностей». Оно не потеряло своей значимости и сегодня с необходимыми поправками по форме собственности; теперь она может быть любой*(1183).

В настоящее время понятие продолжаемого деяния сформулировано в п. 16 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29. Продолжаемое хищение трактуется как хищение, «состоящее из ряда тождественных преступных действий, совершаемых путем изъятия чужого имущества из одного и того же источника, объединенных единым умыслом и составляющих в своей совокупности единое преступление».

Исходя из этого понятия, можно сформулировать признаки продолжаемого посягательства на собственность.

1. Акты преступного деяния в продолжаемом посягательстве на собственность, например акты изъятия имущества в хищении, связаны между собой какими-либо объективными обстоятельствами, иногда сразу несколькими: местом, временем, способом совершения хищения, предметом преступления и т.д.

Отсюда следует, что некоторые объективные обстоятельства в продолжаемом хищении могут различаться. Это не всегда учитывается на практике. Так, например, установив, что кража различных предметов была совершена в одно и то же время и в одном и том же месте, суд ошибочно признал лицо виновным в совершении двух преступлений, предусмотренных п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ, в связи с чем судом кассационной инстанции указание об осуждении за одно из преступлений из приговора исключено, поскольку самостоятельная квалификация по каждому из предметов хищения недопустима.

Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда, рассмотрев это дело, отметила, что суд необоснованно квалифицировал действия М., С. и Е. по факту кражи джинсового костюма, принадлежащего П., отдельно по п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Так, из материалов дела следует, что кража указанного джинсового костюма была совершена в одно время с кражей другого имущества и из того же места. Таким образом, действия осужденных, направленные на кражу джинсового костюма, полностью охватываются п. «а», «в» ч. 2 ст. 158 УК РФ и дополнительной квалификации не требуют*(1184).

Нет признаков продолжаемого хищения в том случае, если виновный предпринял одинаковые действия с одинаковыми целями в отношении разных потерпевших. В такой ситуации следует признать наличие нескольких самостоятельных объектов посягательства.

Так, С. вместе с Г. (дело в отношении его выделено в отдельное производство) в начале июля 2008 г. совершил в одну ночь кражи имущества из двух сараев, принадлежащих разным хозяевам. Органами предварительного следствия указанные действия С. были квалифицированы в отношении каждого потерпевшего соответственно по п. «б» ч. 2 ст. 158 и п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ. Синарский районный суд г. Каменска-Уральского переквалифицировал эти действия на п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ в связи с тем, что данные кражи были совершены С. в одну ночь, одна за другой, в одном месте из соседних сараев и с единым умыслом на хищение чужого имущества. Судебная коллегия по уголовным делам Свердловского областного суда отметила, что выводы суда о необходимости квалификации действий С. по совершению краж имущества потерпевших Б. и В. по п. «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ как одного преступления не основаны на требованиях закона. Имущество изымалось из разных хранилищ, преступления совершались в отношении имущества разных потерпевших. При таких обстоятельствах не имеется оснований говорить о том, что действия виновного в своей совокупности составляли единое преступление, а следовательно, не имеется оснований и для квалификации этих действий как одного продолжаемого преступления*(1185).

Еще более четкий вывод о невозможности продолжаемого хищения при наличии разных потерпевших содержится в решении той же судебной коллегии по делу К. и Б. Приговором суда первой инстанции К. и Б. признаны виновными в покушении на кражу имущества П. и Р., совершенном в ночь на 10 июня 2008 г. группой лиц по предварительному сговору, поскольку кражи были совершены К. и Б. в одну ночь одна за другой в одном месте из припаркованных рядом автомобилей и с единым умыслом на хищение чужого имущества. Судебная коллегия нашла заслуживающими внимания доводы представления прокурора о неправильной квалификации действий осужденных. Из исследованных судом материалов дела видно, что хотя указанные кражи чужого имущества К. и Б. совершили в одну ночь, однако имущество изымалось из разных автомобилей, преступления совершались в отношении имущества разных потерпевших, что осознавалось осужденными. При таких обстоятельствах не имеется оснований говорить о том, что действия виновных в своей совокупности составляли единое преступление, а следовательно, не имеется оснований и для квалификации этих действий как единого продолжаемого преступления*(1186).

Возвращаясь теперь к тому уголовному делу, которое приводилось выше (дело С. и Е., осужденных Невьянским городским судом Свердловской области за кражи разных предметов, принадлежащих П., — джинсового костюма и куртки), отмечу, что кроме имущества П. виновные похитили тем же способом в том же месте и в то же время и имущество, принадлежащее А. (телевизор) и Х. (машинку для стрижки волос с насадками)*(1187). Хищение имущества разных лиц следовало бы квалифицировать отдельно, поскольку в данном случае виновные посягали на разную собственность и говорить о продолжаемом хищении нельзя.

Очень четко это отражено в деле о мошенничестве Е., которое рассматривалось кассационной инстанцией — судебной коллегией Верховного суда Республики Мордовии. «Суд признал Е. виновной в совершении продолжаемого преступления (по мошенничеству в отношении пайщиков ЖСК «Вместе»), предусмотренного по ч. 3 ст. 159 УК РФ, мотивировав свое решение тем, что изъятие чужого имущества происходило путем совершения ряда тождественных действий, объединенных единым умыслом, из одного и того же источника. При этом суд в приговоре не конкретизировал этот источник и не обосновал наличие у Е. единого умысла на совершение мошенничества в отношении 22 пайщиков ЖСК «Вместе» и в отношении имущества ЖСК и ПО «Вместе». Кроме того, суд не принял во внимание, что имущество было похищено у разных потерпевших, преступные действия в отношении которых были совершены в разное время». Уголовное дело направлено в тот же суд на новое судебное разбирательство*(1188).

Правило о невозможности квалифицировать как продолжаемое преступление, которое касается разных собственников, должно быть распространено и на другие посягательства на собственность. Между тем суды не всегда этому следуют.

Два примера из практики областного суда Архангельской области. При анализе практики по ст. 166 УК РФ суд констатировал, что следователь обоснованно пришел к выводу о квалификации действий Е. как одного состава преступления — ст. 30 ч. 3 и ч. 1 ст. 166 УК РФ (дело N 1-37, Пинежский район). По материалам дела: в ночь на 4 декабря 2006 г., имея умысел на угон, виновный проник сначала в автомашину «Ока». Однако поскольку он не смог при помощи отвертки завести двигатель, то для совершения угона он проник в автомобиль марки ВАЗ-2104, но завести двигатель ему также не удалось. Тогда он попытался завести машину «Москвич», стоявшую на этой же улице в г. Карпогоры, но так как был обнаружен жителем дома, не смог угнать и эту машину. Органы следствия, по мнению суда, обоснованно указали на то, что все действия виновного были направлены в продолжение умысла на угон автомашины.

В отношении квалификации действий С., пытавшегося угнать сначала одну, а затем другую автомашины, стоявшие рядом на одной стоянке, Архангельский областной суд указал, что они неправильно оценены органом следствия как два самостоятельных преступления по ст. 30 ч. 3 и ч. 1 ст. 166 УК РФ (в отношении ВАЗ-21110) и ст. 30 ч. 3 и ч. 1 ст. 166 УК РФ (в отношении «Фольксваген-Пассат»). По обстоятельствам дела виновный, имея умысел на завладение любым автомобилем без цели хищения, осколком кирпича повредил лобовое стекло ВАЗ, однако, поскольку стекло не разбилось, не довел преступление до конца. Затем, имея умысел на завладение автомобилем марки «Фольксваген-Пассат», стоявшим рядом с ВАЗ-21110, через разбитое стекло проник внутрь салона, стал соединять провода зажигания, но был задержан сотрудниками милиции*(1189).

Квалифицировать в описанных случаях единое преступление — продолжаемый угон — все равно что вменять, положим, одно изнасилование при изнасиловании нескольких жертв (привела бы пример с причинением вреда здоровью, но статьи предусматривают такой квалифицирующий признак, как совершение деяния в отношении нескольких потерпевших, чего нет в составах посягательств на собственность). Вред причинялся разным собственникам, не учитывать этого нельзя; иначе получается оставление без уголовно-правовой охраны каких-либо самостоятельных непосредственных объектов.

2. В продолжаемом посягательстве на собственность все акты деяния (факты изъятия имущества в хищении) объединены единым умыслом и единой целью*(1190).

Таким образом, продолжаемое преступление — это единое преступление с несколькими преступными действиями. Как правило, указанные действия представляют собой акты оконченных изъятий имущества. Однако вполне возможна и другая ситуация, когда одно из деяний виновным не было доведено до конца, имело место лишь приготовление к хищению или покушение на него. Если до или после совершения такого деяния лицо совершило и другие подобные, но уже вполне оконченные, объединенные единым умыслом и совершенные с одной целью, — налицо продолжаемое хищение.

Так, Президиум Верховного Суда РФ указал по делу П.: «Неоднократные действия в отношении одного и того же объекта преступного посягательства, направленные на достижение единого результата, совершенные тем же субъектом в небольшой промежуток времени аналогичным способом, образуют единое преступление и не требуют дополнительной квалификации действий, предшествовавших достижению преступного результата».

В начале июня 2001 Г.А. создал устойчивую вооруженную группу (банду) для совершения нападений на граждан и организации в целях хищения чужого имущества. В банду были привлечены П., М., С., Ш., а также неустановленное лицо. В начале июня 2001 Г.А. разработал план совершения кражи имущества из офиса ООО «Инвапомощь», о чем сообщил участникам банды. 12 июня 2001 Г.А. и П. взломали решетку на окнах данной фирмы, однако, увидев проезжавшую мимо патрульную милицейскую автомашину и опасаясь задержания, скрылись с места происшествия. 24 июня 2001 Г.А. разработал новый план совершения преступления, согласно которому участники банды в форме сотрудников милиции и ОМОН под предлогом осмотра помещения должны были зайти в офис ООО «Инвапомощь» и совершить вооруженное нападение. 25 июня 2001 Г.А., П., М. и С., переодевшись в форму сотрудников милиции и ОМОН, направились к офису ООО «Инвапомощь», но, увидев, что из здания выходят сотрудники фирмы, и опасаясь, что впоследствии они будут опознаны, с места происшествия скрылись. 28 июня 2001 Г.А., П. и другие участники банды совершили нападение на офис ООО «Инвапомощь» и завладели имуществом на сумму 120 835 руб. Суд квалифицировал действия П. по ч. 2 ст. 209, ч. 3 ст. 30 и п. «а», «б» ч. 3 ст. 158, ч. 1 ст. 30 и п. «а», «б» ч. 3 ст. 162, п. «а», «б» ч. 3 ст. 162 и ч. 3 ст. 222 УК РФ.

Президиум Верховного Суда РФ изменил судебные решения, исключил осуждение П. по ч. 1 ст. 30 и п. «а» ч. 3 ст. 162 УК РФ и указал следующее. Как видно из приговора, суд самостоятельно квалифицировал действия П. в части приготовления 25 июня 2001 г. к разбойному нападению на ООО «Инвапомощь», с чем согласилась и кассационная инстанция. Согласно материалам дела преступление в этот день не было доведено до конца ввиду того, что участники нападения, в том числе П., подойдя к офису ООО «Инвапомощь», не успели надеть маски и, опасаясь быть опознанными сотрудниками фирмы, которые вышли из офиса, с места преступления скрылись. Однако уже 28 июня 2001 г., т.е. спустя непродолжительное время, П. и его соучастники способом, аналогичным ранее спланированному, осуществили задуманное: совершили вооруженное разбойное нападение на офис ООО «Инвапомощь», в результате которого похитили чужое имущество. Таким образом, установленные судом обстоятельства свидетельствуют о том, что действия П. как в части приготовления 25 июня 2001 г. к разбойному нападению на офис ООО «Инвапомощь», так и в части непосредственного совершения 28 июня 2001 г. спланированного ранее разбойного нападения на тот же объект посягательства охватывались единым умыслом и были направлены на достижение тем же способом одной цели — завладения чужим имуществом. Поэтому самостоятельная квалификация указанных действий П., связанных с приготовлением к нападению, еще и по ч. 1 ст. 30 и п. «а» ч. 3 ст. 162 УК РФ (с учетом внесенных изменений) является излишней, в связи с чем подлежит исключению*(1191).

В то же время следует заметить, что Верховный Суд РФ принимал по похожим делам и прямо противоположные решения.

Так, Д. признан виновным и осужден за то, что он, будучи заместителем начальника цеха подготовки и перекачки нефти, занимался хищением нефти группой лиц по предварительному сговору, с незаконным проникновением в хранилище. Во исполнение предварительной договоренности о хищении нефти из резервуара нефтеналива Д. назначал соучастникам время для хищения нефти, встречал прибывший транспорт, производил загрузку нефти в нефтебойлеры, отключив предварительно счетчик отпуска нефти из резервуара, чтобы скрыть хищение. Указанным способом с участием Д. было совершено хищение нефти 8 февраля 2004 г. в количестве 18,27 т на сумму 40 194 руб., 10 февраля 2004 г. — 17,99 т на сумму 39 578 руб., 13 февраля 2004 г. — 18,13 т на сумму 39 886 руб., 15 февраля 2004 г. — 18,13 т на сумму 39 886 руб. В результате ОАО «Оренбургнефть» был причинен ущерб на общую сумму 159 390 руб. Действия Д. были квалифицированы судом по п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ (по эпизоду от 8 февраля 2004 г.), п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ (по эпизоду от 10 февраля 2004 г.), п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ (по эпизоду от 13 февраля 2004 г.) и п. «а», «б» ч. 2 ст. 158 УК РФ (по эпизоду от 15 февраля 2004 г.).

Президиум Верховного Суда РФ оставил приговор суда и кассационное определение без изменения, поскольку квалификация указанных действий Д., образующих в соответствии с ч. 1 ст. 17 УК РФ совокупность преступлений, в приговоре определена правильно*(1192).

В соответствии с ч. 1 ст. 17 УК РФ неоднократные кражи образуют совокупность преступлений при отсутствии признаков единого продолжаемого преступления. Однако почему в данном случае Президиум не усмотрел признаков единого преступления, остается загадкой. Хищения были совершены при одних и тех же объективных обстоятельствах, одним способом, в короткий промежуток времени. Объективные обстоятельства свидетельствуют и о наличии единого умысла, что подтверждается теми формулировками, которые употреблены при описании самого дела Верховным Судом («во исполнение предварительной договоренности о хищении нефти из резервуара»).

Присвоение или растрата (ст. 160 УК) — это хищение чужого имущества, вверенного виновному. Вверенным считается имущество, которое находится в правомерном владении или ведении виновного, передано ему собственником или законным владельцем для осуществления полномочий распоряжения, управления, доставки, пользования или хранения. Лицо, которому имущество вверено, может наделяться в отношении имущества как рядом полномочий, так и одним из них.

Основанием перехода чужого имущества в правомерное владение виновного может быть договор, предполагающий передачу имущества для определенного назначения, поручение, принимаемое виновным в порядке служебного задания или возлагаемое на него законом, распоряжением органов власти или управления. Определенные полномочия в отношении имущества лицо может иметь в силу занимаемой должности. Вверение имущества, как правило, оформляется документально (договором, приказом, распоряжением).

При присвоении виновный присоединяет вверенное имущество к своему и незаконно удерживает его. Присвоение окончено с момента перехода имущества в его противозаконное владение. На практике этот момент констатируется при неисполнении виновным обязанности передать вверенное имущество, предъявить или возвратить его по требованию собственника или законного владельца, надлежащих органов или их представителей.

Растрата состоит в противоправном издержании вверенного имущества. При растрате имущество отчуждается, расходуется, потребляется виновным. Последний может продать, подарить вещь, передать ее в счет погашения долга, отдать имущество взаймы, израсходовать чужие деньги на свои нужды, потребить продукты питания и т.д. Растрата окончена с момента противоправного отчуждения, израсходования или потребления имущества, в отношении которого виновный был наделен определенными правомочиями.

При растрате о корыстной цели (как цели обратить чужое имущество в свою пользу или пользу других лиц) говорят сами действия лица, противоправно истратившего, потребившего, передавшего другим лицам вверенное имущество.

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении «О судебной практике по делам о мошенничестве, присвоении и растрате» разъяснил: «Разрешая вопрос о наличии в деянии состава хищения в форме присвоения или растраты, суд должен установить обстоятельства, подтверждающие, что умыслом лица охватывался противоправный, безвозмездный характер действий, совершаемых с целью обратить вверенное ему имущество в свою пользу или пользу других лиц. Направленность умысла в каждом подобном случае должна определяться судом исходя из конкретных обстоятельств дела, например, таких, как наличие у лица реальной возможности возвратить имущество его собственнику, совершение им попыток путем подлога или другим способом скрыть свои действия. При этом судам необходимо учитывать, что частичное возмещение ущерба потерпевшему само по себе не может свидетельствовать об отсутствии у лица умысла на присвоение или растрату вверенного ему имущества».

Присвоение следует отличать от временного позаимствования имущества, при котором лицо незаконно пользуется имуществом, намереваясь в дальнейшем возместить его стоимость либо возвратить это имущество собственнику.

Субъект присвоения и растраты — лицо, достигшее 16-летнего возраста, которому чужое имущество было вверено юридическим или физическим лицом на законном основании с определенной целью либо для определенной деятельности. Им может быть как частное лицо, наделенное собственником или законным владельцем теми или иными полномочиями в отношении имущества, так и должностное лицо, а также лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой или иной организации. Последние, в случае использования для совершения преступления своего служебного положения, несут ответственность по ч. 3 ст. 160 УК.

Лица, не обладающие в отношении чужого имущества полномочиями распоряжения, управления, доставки, пользования или хранения, но имеющие к нему доступ в силу выполняемой работы или иных обстоятельств, в случае тайного хищения имущества несут ответственность по ст. 158 УК.

Объект — собственность

Предмет – имущество

Объективная сторона — тайное изъятие и обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившее имущественный ущерб собственнику или другому владельцу этого имущества. Способ изъятия — тайный!!!

Выделяют 2 критерия тайного способа хищения:

1) с объективной стороны при краже изъятие совершается скрытно, незаметно для других лиц, выделяют 5 таких случаев, когда изъятие, хищение считается тайным:

а) когда изъятие имущества совершается в отсутствие всяких, любых очевидцев

б) когда изъятие имущества совершается хотя и в присутствии владельца, других лиц, но не заметно для них (у спящего, у пьяного, из кармана)

в) когда изъятие имущества совершается хотя и в присутствии каких-либо лиц, но при обстоятельствах, когда они не осознавали преступный характер действий виновного (кража терминалов оплаты)

г) когда изъятие имущества совершается хотя и в присутствии каких-либо лиц, но виновный рассчитывает на их одобрительное или нейтральное отношение к происходящему

д) когда собственник, иные лица хотя и видели факт совершения хищения однако виновный считал, что действует тайно, скрытно, незаметно

2) субъективный признак тайного способа характеризует субъективное, психическое отношение виновного к избранному способу изъятия: виновное лицо осознает, что изымает имущество скрытно, незаметно, тайно, и желает совершить изъятие имущества тайным способом; обязательно необходимо учитывать субъективное отношение виновного к совершенному преступлению.

Состав — материальный. Кража считается оконченной, когда имущество изъято и виновный имеет реальную возможность пользоваться или распорядится им по своему усмотрению.

Субъективная сторона кражи — умышленная форма вины. Вид умысла — прямой. Виновный осознает, что тайно изымает чужое имущество, предвидит причинение имущественного вреда собственнику или владельцу имущества и желает таким способом изъять и причинить имущественный вред собственнику или владельцу.

Корыстный мотив и корыстная цель – обязательно.

Субъект — общий физическое лицо, ответственность с 14 лет.

Отграничение

1) кража (ст.158) от мошенничества (ст.159)

а) по предмету

i) ст. 158 — только имущество,

ii) ст. 159 – имущество и право на имущество.

б) По объективной стороне

i) ст. 158 — S тайно изымает чужое имущество,

ii) ст. 159 – происходит добровольная передача имущества дееспособным лицом. Если S передает имущество недееспособное, или ограниченно дееспособное лицо в силу возраста или психического расстройства, то содеянное квалифицируется как кража. При мошенничестве лицо передает имущество для осуществления S каких-либо юридических полномочий (владение, пользование, распоряжение).

2) кража (ст.158) от присвоения и растраты (ст. 160)

а) по признакам субъекта

i) ст. 160 — субъектом присвоения и растраты являются лица, которым имущество вверено на основании трудовых отношений, гражданских, гражданско-правового договора или на других основаниях, и виновный при хищении использует именно эти полномочия.

ii) Ст. 158 — субъектами являются лица, которые не имеют никаких полномочий относительно похищенного имущества. В некоторых случаях (при краже) субъект (преступник) имеет лишь доступ к имуществу в силу гражданских, трудовых отношений

3) кража (ст.158) от грабежа (ст. 161)

а) по способу изъятия

i) ст. 158 — носит тайный характер

ii) ст. 161 — носит открытый характер. При этом решающее значение имеют субъективные факторы, характеризующие те обстоятельства, в которых было осуществлено хищение и то, как преступник сам оценивал свои действия.

4) кража (ст.158) от угона (ст.166 УК)

а) по виду преступления против собственности

i) ст. 158 — это хищение

ii) ст. 166 — корыстное преступление против собственности

б) по цели

i) ст. 158 — имущество изымается обязательно с корыстной целью, с целью обратить это имущество в свою собственность или в собственность иных лиц, в судьбе которых виновный заинтересован

ii) ст. 166 — цель либо вообще не является корыстной либо отлична от цели кражи

29. ПРИСВОЕНИЕ ИЛИ РАСТРАТА

Непосредственный объект преступления – право собственности.

Предметом преступления является имущество чужое, но вверенное виновному.

Вверенное имущество означает, что оно передано собственником или законным владельцем лицу, которое является посторонним к этому имуществу(оно для него чужое), для осуществления основных полномочий: распоряжения, управления, доставки и хранения.

Объективная сторона состоит из двух альтернативных деяний:

– присвоение – неправомерное удержание имущества, вверенного виновному, для обращения его в свою собственность;

– растрата – отчуждение чужого имущества, вверенного виновному, в пользу третьих лиц любыми способами (продажа, дарение и т. д.).

Если вверенное имущество использовалось без намерения обратить его в свою собственность либо в собственность третьих лиц, действия не должны рассматриваться как хищение.

Отличие кражи от присвоения или растраты: как присвоение либо растрата вверенного имущества должно квалифицироваться незаконное безвозмездное обращение в свою собственность или в собственность другого лица имущества, находящегося в правомерном владении виновного, который в силу должностных обязанностей, договорных отношений или специального поручения организации осуществлял в отношении этого имущества правомочия по распоряжению, управлению, доставке или хранению (кладовщик, экспедитор, агент по снабжению, продавец, кассир и другие лица). Изъятие имущества, вверенного виновному, путем замены его на менее ценное, совершенное с целью присвоения или обращения в собственность других лиц, должно квалифицироваться как хищение в размере стоимости изъятого имущества. Хищение государственного или общественного имущества, совершенное лицом, не обладающим указанными выше правомочиями, но имеющим к нему допуск в связи с порученной работой либо выполнением служебных обязанностей, подлежит квалификации как кража.

Если вверенное имущество использовано незаконно, но без намерения обратить его в свою собственность либо в собственность третьих лиц, действия не должны рассматриваться как хищение. Действия виновного при наличии соответствующих признаков могут быть квалифицированы как самоуправство по ст. 330 УК РФ или по ст. 285 УК РФ (для должностного лица).

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом и корыстной целью.

Субъект преступления – специальный – лицо, которому имущество вверено.

Квалифицирующие признаки предусмотрены в ч. 2–4 ст. 160 УК РФ. К ним относятся:

– группа лиц по предварительному сговору и причинение значительного ущерба (ч. 2);

– использование своего служебного положения и крупный размер (ч. 3);

– организованная группа и особо крупный размер (ч. 4). Поскольку и присвоение, и растрата совершаются специальным субъектом – лицом, которому имущество было вверено, постольку группа лиц по предварительному сговору, в отличие от организованной группы, должна включать хотя бы двух соисполнителей, обладающих признаками специального субъекта. Действия остальных соучастников требуют квалификации по ст. 33, 160.

Крупным размером кражи признается стоимость имущества, превышающая двести пятьдесят тысяч рублей, а особо крупным – один миллион рублей.